Иллюзия выбора или как работает Ego-функция
В этом тексте я поделюсь некоторыми соображениями об особенностях работы Ego-функции в рамках представления о теории Self.
Для начала определимся с терминологией. Концепция Self является специфическим понятием гештальт-терапии. Self не является синонимом понятия самости в психоаналитическом представлении - это не некоторое сущностное ядро, являющееся результатом ранних идентификаций, а скорее процесс их присваивания. Self имеет свою структуру, которая не является фиксированной, а возникает только в процессе контакта, поэтому лучше говорить о функциях Self, чем о ее частях. Self это совокупность процессов, обеспечивающих протекание контакта организма со средой. Это тот уникальный стиль взаимодействия личности со своим окружением, который в момент здесь-и-сейчас определяет ее интенциональность и включенность, маркирует выход за пределы индивидуальности и готовность приобретать новый опыт.
Self состоит из следующих функций. Функция Id отвечает за проявления телесности. Мы знаем, что любые психические феномены начинаются в теле, человек погружен в непрерывный поток недифференцированных телесных ощущений, из которых впоследствии формируется фигура потребности. Рersonality связывает единичный опыт, полученный функцией Id, в связную картину и является его результатом, то есть более или менее целостной идентичностью. Здесь мы наблюдаем не просто известную бинарную оппозицию между эмоционально-чувственным полюсом и когнитивным. Через отношения Id и Personality становится ясно, что не все случившееся может быть ассимилировано как опыт и не ко всему, что может стать опытом имеется открытость. То есть эти две функции обладают способностью ко взаимному влиянию.
Самой загадочной в этой троице является функция Ego. В традиционном понимании под ней понимают функцию выбора, или принятия решения о том, что такое хорошо и что такое плохо, то есть последовательно отождествление и разотождествление с теми объектами среды которые подходят для удовлетворения потребности Id. Другими словами, субъект ориентируется в своем окружении с помощью функции Ego, которая является своеобразной стрелкой компаса, указывающей правильное направление. Причем если стрелка компаса всегда ориентирована на север, то в психическом компасе, который осуществляет сознательный выбор, север может оказываться где угодно. Другими словами, сознательный выбор далеко не всегда является адекватным и, более того,, окончательным.
Такое понимание работы функции Ego как последовательное сравнение потребности с тем, что может предложить мир для того, чтобы выбрать из его многообразия наиболее релевантный ответ, хорошо подходит для описания простых решений - из какой чашки я буду сегодня пить: красная нет, черная нет, желтая да - но совершенно не годится для чего-то более сложного, особенно если это касается невротической ситуации. То есть такого выбора, который нуждается в учете двух противоположных тенденций, одна из которых к тому же является неосознанной. В результате мы можем наблюдать ситуацию, когда сознательный выбор не просто не приносит удовлетворения, но и является источником психических страданий, поскольку сознательно выбрать еще не значит поддерживать именно это.
Поэтому здесь я хочу сделать маленькое, но важное замечание. Ego это не функция выбора, это функция опознавания выбора, который уже сделан в недрах функции Id. Другими словами, выбор всегда делается неосознанно. Подобно тому, как осознавание потребности осуществляется в конце фазы преконтакта, так и выбор делается до того, как заработает функция Ego. Которая на самом деле или позволяет осознать, как этот выбор был сделан или в худшем случае, придумывает новый выбор который не имеет отношения к насущной потребности. Мы не выбираем, что нам хотеть, но обнаруживает, что уже хотим.
Для иллюстрации этой идеи можно провести простой мысленный эксперимент. Все мы хотя бы раз в жизни подбрасывали монетку для того, чтобы сделать выбор в равнозначных по ценности ситуациях. Некоторые из нас при этом испытывали легкое чувство иррациональной досады и облегчения, если делали еще одну попытку. Другой широко известный пример - сопротивление. В сопротивлении важно не сознательное обоснование, а избегание осознавания некоторых более важных процессов.
Большая часть сложных выборов делается неосознанно, однако при этом выбор считается состоявшимся, поскольку он дополняется сознательной моделью, которая искажает базовое решение. Если бы все выборы были сознательными, тогда модель невроза не могла бы выполнять свою регулирующую функцию. Таким образом, функция Ego скорее принимает решение о том, что делать с выбором, который уже осуществился.
Есть мнение, что свобода это осознанная необходимость. Я бы сказал, что свобода это предельная необходимость, когда я не могу не быть тем, кем я являюсь. Свобода это естественное состояние принужденности не изменять себе. Так же обстоят дела и с выбором. Выбор не может быть произвольным и если он становится таковым, то это не выбор, а обман, избегание того выбора, который не состоялся. Для выбора необходимо, чтобы субъект был захвачен желанием и адресат этого желания может быть только один. Все остальное - это иллюзия выбора, перебор одинаково безразличных вариантов избегания встречи с собой.
Гештальт-терапия работает со слабостью Ego-функции, которая становится предсказуемой, с одной стороны, и излишне самонадеянной, когда берет ответственность за выбор на себя, с другой. Фукнция Ego может сводить спонтанность контакта к контролируемому повторению и в этом месте возможность делать выбор исчезает. Тогда функция Ego нуждается в деконструкции и перезагрузки.
Подробнее
Свобода по расписанию
Я часто сталкиваюсь с тем, что жизнь порой бывает очень сложно организована. Например, можно долго стремиться к желаемому состоянию, а потом совершенно не представлять, как в нем находиться. Или определять это состояние через другие процессы, без которых оно становится невозможным или совершенно бесполезным. Представим, что кому-нибудь хочется немного пожить для себя. Заняться любимым делом, погрузиться в меланхолию или понаблюдать за тем, как течет время. Чтобы этого достичь, необходимо проделать большую внутреннюю работу. А именно, убедиться в том, что в мире все происходит нормально и логично. Потому что часто перед тем, как пожить для себя, необходимо это право заслужить. Исправить несовершенство вокруг, которое угрожает всему живому. То есть втиснуть место для себя в промежуток между усилиями, которые необходимо затратить на достижение того положения, когда уже можно окончательно выдохнуть и перестать беспокоиться. Совершенно очевидно, что в этой модели, когда право на себя необходимо заработать, такое состояние недостижимо. Возникает вопрос – каким образом происходит попадание в эту ловушку?
Такое случается, если нарушается естественный процесс саморегуляции, когда опоры на себя недостаточно для того, чтобы делать “правильный”, то есть адекватный, соответствующий текущему состоянию, выбор. В детстве часто случается так, что потребности ребенка расцениваются как второстепенные по отношению к категории сомнительной пользы. Например, надо идти купаться в море, даже если уже надоело. И тогда волнительное событие превращается в утомительный ритуал, стремительно теряющий свою привлекательность. Необходимость получать удовольствие лишает объект привязанности того катектиса, которое делает его желанным. В итоге возможности, не поддержанные внешним одобрением, истощаются и уступают свое место проверенным временем суррогатам. Которые при этом начищены до блеска прекрасными идеями о своей необходимости в долгосрочной перспективе. Возможность получить удовольствие здесь и сейчас приносится в жертву будущим гарантиям того, что когда нибудь это будет доступно в еще большем объеме. Разумеется, способность получать отсроченное удовлетворение характеризует силу Эго. Однако, чрезмерное “усиление” Эго интроектами в дальнейшем приводит к потере спонтанности и аутентичности.
Что происходит дальше? Результатом подобного воспитания в зрелом возрасте является состояние, которое можно описать следующей метафорой – “ну вот, стремлюсь я всю жизнь к тому, чтобы стоять у камина, держа жабо на отлете и никак не могу понять, что я уже там”. Как мне очутиться в центре своей жизни, а не наблюдать ее из безопасного места? Как будто происходящего все время будет недостаточно для того,чтобы его признать. Как будто самого пребывание в процессе того, вот что вкладываются силы, слишком мало и тогда необходимо вводить дополнительные категории – ценности, нужности, правильности – чтобы его присвоить. В этом случае всегда присутствует дополнительная прослойка, которая присоединяет текущий опыт к целостному восприятию своей личности. Это прослойкой является одобрение. Если опыт не соответствует этой категории, он расценивается как несостоявшийся и бессмысленный.
Существует общее правило – если опоры на собственные процессы недостаточно для принятия решения, необходимо придумывать правила и эскизы, которые снижают тревогу и делают ситуацию менее неопределенной. В итоге мы сталкиваемся с таким феноменом, как невозможностью выдерживать собственное возбуждение без его трансформации и объяснения. С одной стороны, через стыд мы регулируем интенсивность своих желаний, а с другой, с помощью вины и страха делаем запреты на их осуществление весомыми. Потребность чересчур быстро избавиться от тревоги приводит к тому, что для осуществления этого начинают подходить любые средства. Успокоение становится самоцелью. Проблема в том, что мы успокаиваемся слишком быстро, не успевая понять предмета своего беспокойства. Понятно, что синхронизация способов самоуспокоения происходит через совершенство формы. Свобода теряется тогда, когда прекрасные гуманистические ценности начинают преобладать над обычным здравым смыслом.
Подробнее